Прошел уже не один год, а ту охоту помню, будто это было вчера. Этой весной было решено открыть охоту в Дмитровском районе Московской области с подсадными утками. Я взял отпуск пораньше, чтобы подготовить своих пернатых помощниц к предстоящей охоте. Охотиться предстояло на торфяных карьерах, не далеко от деревни Мельчёвка.
Местность эта была хорошо знакома по прошлым охотам, так что оставалось заехать в Дмитров за путевками и начать действовать. Добравшись до места к полудню я принялся за постройку шалашей. Друзья приедут только к вечеру, так что все приготовления лежали на мне. Пока строился шалаш, подсадные сидели в своих корзинах и покрякивали, чувствуя близость воды.
На их зов появились первые гости. Только это были не селезни, а четверо людей с ружьями. Но увидев, что я строю шалаш, развернулись и ушли. Часа через три всё было готово. Я внимательно осмотрел шалаш со всех сторон и остался доволен своей работой. Моё строение не просвечивалось и не выделялось на общем фоне. Оно будто растворялось в тростниковой гуще заболоченного залива.
К вечеру стали прибывать охотники, всюду слышались голоса, смех. У меня складывалось впечатление, что я нахожусь на открытии осеннего сезона! Настроение упало до нуля, было страшно высаживать уток на воду. Но охотничья страсть пересилила мои опасения, и я решился высадить подсадную на воду. Поблизости я повесил чехол от ружья, тем самым дав понять, что место занято, сам же затаился в шалаше.
Уставшая сидеть целый день в корзине кряковая с радостью принялась плескаться и смазывать свои перья. Я сидел и смотрел на уточку, на отражение заходящего солнца и слушал шуршание тростника в предзакатной тишине. Вот пролетела первая стайка чирков и тут же скрылась за стеной тростника. Послышались первые выстрелы, не прекращавшиеся до тех пор, пока не стемнело. Охотники ходили сзади по тропинке и стреляли в налетавших уток, и я каждую минуту напряжённо ждал, что они полезут ко мне. Это была не охота, а сущий кошмар! Вот тебе и открытие!!! Хорошо хоть подсадная, чувствуя опасность или мою тревогу, молчала и только булькала клювом, пропуская через него поднявшуюся со дна ряску.
Было уже темно, когда стрельба стихла. Только я собрался вылезти из шалаша, чтобы снять подсадную, как вдруг она начала отдавать голос. Тут же из ближайшего тростникового островка отозвался селезень. Он принял вызов подсадной уточки и полетел в её сторону. Утка услышала приближение селезня, дала осадку, и влюбленный кавалер с шумным всплеском приводнился в двадцати метрах от шалаша. Селезень тёмным пятном приближался к своей избраннице, по утиному признаваясь в своих чувствах. Я тихо высовываю стволы своего ИЖ-27 и бью пятеркой. Вспышка от выстрела ослепила меня, но уже через мгновение я увидел на поверхности воды неподвижно лежащего селезня.
Вот такая награда за мои переживания ждала меня в конце дня. Достав добытого селезня и сняв подсадную, с корзиной в руках и с тяжёлыми мыслями в голове я пошел в деревню. Охота в постоянном страхе за жизнь подсадных превращалась из удовольствия в мучение!
Ребята задерживались, и я, не теряя времени, приступил к приготовлению ужина. Какой бы он ни был, но праздник состоялся. Открытие прошло, и судьба подарила трофей, который я добыл честно и правильно. Вот за это с чистой совестью я с друзьями подняли рюмки на кровях во славу охоты и правильных охотников!
Следующий рассвет встречали втроём. Николая посадили в шалаш, сделанный накануне. Высадив подсадную, мы пожелали ему ни пуха ни пера и оставил пытать охотничью удачу. Мы же с Андреем, высадили двух других подсадных и затаились в засаде другой заводи.
Рассвет мы встречали под несмолкаемую канонаду ружейной стрельбы. И это при запрете стрельбы в лёт, не разбирая половой принадлежности. Обстрелу подлежало всё живое, пролетавшее в поле зрения "зенитчиков". На это было горько смотреть, поэтому мы с другом, разрядив ружья и поместив подсадных в корзины, пошли к Николаю...
Спускаясь с дороги в тростниковые заросли, мы услышали разговор на повышенных тонах, переходящий на откровенный мат и почуяв неладное со всех ног помчались вперед.
Увиденное повергло нас в шок; на берегу по щиколотку в воде стоял человек с ружьем, вокруг него бегала западно-сибирская лайка с полной пастью утиных перьев. Николай держа в руках погрызенную утку, пытался объяснить этому "гуманоиду", кто он есть на самом деле. Увидев, что перевес на нашей стороне, он быстро ретировался не попросив прощения. Не увидев в его глазах ни капли вины за содеянное, у меня отнялся дар речи!
Придя в себя, мы осмотрели пострадавшую; на первый взгляд сильных повреждений не было. Ощипанную и испуганную нежно усадили в корзину и отнесли домой; хватит с нее на сегодня острых ощущений!
Утренний случай заставил нас забраться вглубь тростникового болота, на столько далеко, чтобы никто нам больше не мешал! Мы нашли две заводи и приступили к постройки шалашей. Втроём дело спорилось, поэтому через два часа всё было готово. Оставалось ждать вечера.
Но вечерняя заря ожидаемого успеха не принесла. У Андрея с Николаем пострадавшая подсадная, несмотря на летающих вокруг селезней, молчала. У меня же внезапно появившийся здоровенный бобр ударами своего хвоста выгнал моих подсадных на берег и не давал им спуститься на воду до темноты, законно считая себя хозяином на этом озерце.
С неба на землю спустилась ночь, а вместе с ней посыпал снег и ударил мороз. Николай уехал, и мы с Андреем остались вдвоем. С надеждой на завтра я провалился в глубокий сон...
Звон будильника вырвал из объятий сна. Мы позавтракали, быстро собрались и вышли во двор. На земле лежал снег, а в небе ярко светили звёзды. Всю дорогу до болота мы шли молча, только подсадная кричала, словно потерпевшая, хотя по сути таковой и являлась.
На месте нас ждал ещё один сюрприз. Моя заводь была покрыта льдом, так что оставаться на этом месте не было никакого смысла. У Андрея пруд оказался больше и глубже, поэтому льдом покрылись только края. Он остался, а я пошёл к своему шалашу, сделанному в первый день. Шалаш стоит на месте пролета, поэтому можно было надеяться на удачу. Не успел я пройти и половины пути, как услышал утиную осадку и выстрел со стороны Андрея. Мысленно поздравляя его, прибавляю ходу; уже начинало светать. На месте вижу заснеженный шалаш и покрытую льдом заводь, но дальше в сорока метрах от берега льда не было. Как раз там и был основной коридор пролёта уток, так что надежда на удачу у меня была!
С треском проламывая лёд на каждом шагу, я дошёл до кольев, пробил и очистил полыньи для уток, высадил их на воду и, как ледокол, ломлюсь к своему месту. Затаившись в шалаше я в ожидании затих.
Уточки мои плескались и чистили перья, не издавая ни единого звука. Зато со стороны Андрея постоянно слышалось кряканье. "Вот дает, вот молодец! Наверное поняла побывав в зубах у собаки, что жизнь коротка. Вот и старается теперь успеть пожить, во весь голос созывая кавалеров.
Мысли мои прервал гулкий выстрел, эхом прокатившийся в морозной тишине. Когда всё стихло, я посмотрел на своих подсадных; они сиротливо стояли у затянувшейся льдом полыньи. И так повторялось несколько раз; я пробивал полынью одной, потом другой утке и прятался в шалаше в терпеливом ожидании, слыша утку Андрея и искренне радуясь за него. Третий выстрел прогремел в тишине оповестив меня о том, что Андрюха свою норму на сегодня выполнил. Поднялось солнце и запорошенные тростниковые джунгли заискрились на нём миллиардами "драгоценных камней"! Природа вокруг преобразилась, ожила, переливаясь в солнечных лучах! Неожиданно одна из моих уточек начала крякать, страстно отдавая голос. Моё сердце бешено забилось в ожидании охотничьей удачи!
Послышался свист утиных крыльев и жвяканье, смешанное с томной осадкой; это был селезень. Он ястребом спланировал на лёд, как на коньках, подъехал к утке, запрыгнул на неё и, ухватив клювом за перья на шее, приступил к "делу"!
Я оторопел от его неожиданного напора и выходки! А озабоченный " Казанова" сделал своё дело, спрыгнул с утки и пролетел прочь, замахав крыльями. Я колебался секунду; уж больно понравился мне этот зеленоголовый щеголь! Но за удовольствие надо платить! Я выстрелил, а он так и остался лежать на льду, унося с собой в другой мир ощущения недавней любви. К радости от удачной охоты, всегда подмешивается горечь за загубленную жизнь и её ушедшие моменты, которые уже не вернуть!
Так закончилась наша охота на Дмитровской земле, подарившая, несмотря ни на что, много положительных эмоций, запечатленных в памяти на всю жизнь!
Дмитрий Васильев
(фото автора)
